Проникая в самые отдаленные районы Сибири и Крайнего Севера и подчиняя их своему влиянию, московские власти с самого начала использовали их в качестве рынков для продажи спиртных напитков. Так. еще в конце XVI столетия царские кабаки были открыты в Тюмени, Березове, Сургуте, Нарыме, в начале XVII - в Томске, Якутске, Иркутске, Ишлиме, Мангазее, Енисейске и других местах.
Опасаясь, что традиционные напитки, изготовлявшиеся местным населением и являвшиеся важной составной частью его обрядно-бытового уклада, составят конкуренцию казенному вину, правительство запретило в 1661 г. татарам, черемисам (марийцам), мордве, самоедам (ненцам) при изготовление домашних напитков и вменило им в обязанность покупку вина и пива на «кружечных» дворах тех городов, к которым они приписаны.
Наряду с продажей вина государством нерусское население спаивалось н грабилось местной администрацией. Фактически не ограничиваемые и бесконтрольные в своей деятельности местные власти скупали за бесценок меха н обирали население с помощью вина до такой степени, что оно не имело возможности своевременно платить ясак - натуральный налог, вносимый пушниной.
Правительство, охраняя сбор ясака, издревле запрещало ввозить в ясачные области всякое вино, кроме государственного. Примером этого может служить царская грамота (1606 г.) в Лопский погост, которая запрещала привозить лопарям (саами) на продажу вина и меды.
Эти запрещения ие раз повторялись в XVII—XIX вв. причем бывали случаи, что они распространялись даже иа лекарства, настоянные на спирту. Одиако запрещения не имели в этих отдаленных районах никакого последствия, кроме резкого повышения цен иа виио.
Уже в XIX в. продажу вииа практиковали не только торговцы с целью наживы. В этих дальних районах спекулировали вином священники, чиновники, местные правители. Например, в 20-е годы XIX в. вся винная торговля в Березовском крае была сосредоточена в руках протоиерея Вергуиова. Покупая водку по 5 рублей за ведро, он продавал ее ненцам и манси по 40 рублей.
Наглядным примером размаха, который приобрела спекуляция спиртными напитками, является факт, свидетельствующий о том. что в начале XX в. в стойбищах орочей бутылка спирта стоила 4 рубля, а шкурка первосортного соболя — 3 рубля.
Колониальная политика царизма, в том числе спаивание местного населения, привела к хозяйственному обнищанию и угрозе вырождения малых народностей России.
Итак, одним из тех китов, на которых держалась политика царского правительства, было систематическое спаивание народа. Это особенно проявлялось в колониальной политике русского самодержавия в отношении малых и отсталых народностей России. Прн закабалении и ограблении коренного населения Восточной Сибири и Крайнего Севера широко использовался алкоголь. Не случайно в разработанной профессором Казанского университета А. И. Якобием (1896) программе исследования причин «угасания инородческих племен Тобольского Севера» были специальные пункты о системе продажи и употребления алкоголя. Путешественники и исследователи малых народностей отмечали трагические последствия спаивания и грабежа туземного населения. По данным врача А. Мельникова, возглавлявшего в 1914 г. противооспенный отряд Красного Креста в Туруханском крае, «...все без исключения инородцы, в том числе женщины и дети, питают необычайное пристрастие ко всему спиртному, причем за недостатком винного спирта пьют одеколон, как и все. что так или иначе имеет отношение к спиртному»
До революции «забота» царского правительства о малых народностях Крайнего Севера заключалась главным образом в доставке спирта. Водка, была страшным бичом ламутов Камчатки, ибо ее пили не только взрослые, но н дети. «Отец никогда не будет пить, прежде чем он не даст выпить понемногу всем детям, даже малышам. Ламуты спирт пьют натощак, не закусывая ничем».
Таким образом, своеобразие алкоголизации народностей Крайнего Севера во многом предопределялось исторически сложившимися злокачественными алкогольными обычаями.
